Своими словами, сойдет?
Современное понятие свободы появилось в период Ренессанса, провозгласившего человека мерой всех вещей, личность как высшую общественную ценность, а свободу личности как неотъемлемое право индивида на проявление его внутренней, духовной жизни, мыслей, желаний и чувств, отличающих его от других.
В последующий период, период Протестантской Реформации, протестантизм сузил понимание свободы личности до свободы на индивидуальную трактовку Библии, свободы на поиск индивидуального пути к Богу. В XIX веке материалистическое мировоззрение вытеснило своих предшественников, мировоззрение ренессансное и религиозное, и свобода стала пониматься как свобода на внешние формы самовыражения, прежде всего как свобода в экономической деятельности, как свобода действий, свобода передвижений, свобода выбора стиля жизни.
Век Прогресса поставил под сомнение саму необходимость человека в духовной свободе. Постулат английского философа Гоббса: «Люди ищут не свободы, а прежде всего, обеспеченности», — обосновал программу новой, наступающей материалистической цивилизации.
Запад достаточно безболезненно воспринял новое представление о свободе как свободе в создании материальных богатств. Россия же этот постулат отвергала, в глазах русской интеллигенции, это была формула Мирового Зла, люди должны заплатить духовным рабством за счастье в обеспеченности.
Великий Инквизитор, воплощение Зла в «Братьях Карамазовых», говорит, как будто цитируя Гоббса: «Люди стремятся не к свободе, а к счастью, а счастье материально — это хлеб и дом. Освободите их от духовного поиска, дайте им хлеб и кров, и они будут счастливы». Великий Инквизитор, по Достоевскому — Антихрист, его цель уничтожить духовное содержание жизни.
Макс Вебер, экономист начала ХХ века, в своей классической работе «Капитализм и протестантская этика», показал, как из постулатов протестантизма, религии, ставящей духовные ценности выше материальных, вырастал капитализм, строившийся на приоритете материального над духовным.
Передовые страны капиталистического мира XIX века, Германия и Англия, тем не менее, шли по этому пути в замедленном темпе, груз многовековой культуры с ее приоритетом духовного над материальным тормозил процесс. У Соединенных Штатов этого балласта не было, Америка двигалась в заданном Прогрессом направлении значительно быстрее, что вызывало резкое неприятие европейцев.
«Я думаю, что Америка, которая претендует на то, что она есть образец свободы, нанесла страшный удар по самой идее свободы». Впечатление Чарльза Диккенса после поездки по Соединенным Штатам.
Многие русские писатели, побывавшие в Америке, разделяли мнение Диккенса, они также не принимали американской формы свободы, в которой не было места свободе духа.
Максим Горький, посетивший Америку в 1911 году: «Лица людей неподвижно спокойны .... В печальном самомнении они считают себя хозяевами своей судьбы — в глазах у них, порою, светится сознание своей независимости, но, видимо, им непонятно, что это независимость топора в руке плотника, молотка в руке кузнеца, кирпича в руках невидимого каменщика, который хитро усмехаясь, строит для всех одну огромную, но тесную тюрьму. Есть много энергичных лиц, но на каждом лице видишь, прежде всего зубы. ...нет истинной свободы, свободы внутренней, свободы духа – ее нет в глазах людей... никогда еще люди не казались мне так ничтожны, так порабощены».
Экономическое общество видит свободу как право каждого думать только о себе. “Everyone minds his own business” — каждый за себя, “Each man for himself”. Каждый имеет право делать то, что он хочет, и как он хочет, “do your own thing” или “have it your own way”, делай все по-своему. С другой стороны, каждый должен быть таким, как все, “be like everyone else”. На этих двух противоречивых постулатах построена идея американской свободы, ее формула, «каждый свободен быть таким, как все«.
Американский писатель Генри Миллер, в своей новелле «Аэро-кондиционированный кошмар»: «Чтобы научиться жить (в Америке) ... вы должны стать таким, как все, тогда вы защищены. Вам надо превратить себя в ноль, стать неотличимым от всего стада. Вы можете думать, но думать, как все. Вы можете мечтать, но иметь такие же мечты, как у всех. Если вы думаете или мечтаете по-другому, то вы уже не американец, вы чужак во враждебной стране. Как только у вас появляется своя собственная мысль, вы автоматически выбываете из толпы. Вы перестаете быть американцем».
Экономическая демократия защищает свободу индивида, но не свободу личности, а индивид, поступающий и думающий, как все, не личность, он часть толпы, массы, личность уникальна.
Популярные вопросы