Повесть Бориса Зайцева «Голубая звезда»: круг символистских идей и художественный опыт Достоевского
Итоговым произведением доэмигрантского периода своего творчества Б. Зайцев считал повесть «Голубая звезда» (1918). Действительно, из всех книг, написанных еще в России, в этой как идейные, так и художественные искания писателя обрели свое наивысшее воплощение. Вполне естественно, что повесть неизменно обращала на себя внимание исследователей: о ней писали , ,
В повести присутствуют два разнонаправленных вектора – роман «Идиот» и комплекс символистских идей. Цель статьи – определить степень влияния Достоевского и символизма в «Голубой звезде» и выявить характер этого воздействия.
Следуя за Достоевским, Зайцев делает попытку создать свой вариант «положительно прекрасного человека». В образе , главного героя «Голубой звезды», немало общего с князем Мышкиным, да и весь текст повести пронизан реминисценциями из романа Достоевского.
Родственность обоих героев проявляется уже в авторских именах-характеристиках: Христофоров (с греческого «христоносец»), т. е. носящий в себе Христа; Мышкина Достоевский в рукописях называет князь-Христос. Христофоров и внешне напоминает своего литературного предшественника: его портрет, от голубых глаз до поношенного сюртука и штиблет, словно списан с героя Достоевского. Кроме этого, и черты характера (отрешенность, «детскость», «странность»), и манера речи героя Зайцева подчеркнуто похожи на мышкинские.
«Голубая звезда» связана с «Идиотом» и в других отношениях: персонажи Зайцева упоминают о романе Достоевского в своих разговорах, Машура так же не понимает Христофорова, как Аглая Мышкина, требуя от него реального, земного чувства. Некоторые второстепенные герои повести Зайцева являются двойниками персонажей Достоевского, повторяя их характерные особенности, имена, настроения: тетка Машуры, княгиня Волконская, – вариант старухи Белоконской из «Идиота», «тайное горе» Анны Дмитриевны у Зайцева – вариант «тайной грусти» Александры у Достоевского.
Объяснение:
Популярные вопросы