Эссэ на тему,, Образ Ивана Грозного в балладах Толстого

На протяжении веков особый интерес у русских

писателей вызывает тема власти в историческом

процессе с акцентом на выявлении позитивных ине-

гативных сторон деятельности монарха. И, бесспор-

но, одним из самых популярных исторических пери-

одов для художников слова является время образо-

вания единого Русского государства (XVI – XVII вв.),

где центральной фигурой выступает Иван Грозный.

Образ первого царя «всея Руси» нельзя назвать одно-

значным, однако в ходе исторических процессов

в социуме складывается его стереотипное восприя-

тие: Иван IV предстает жестоким тираном и деспо-

том. Такую классическую трактовку образа Ивана

Васильевича мы обнаруживаем в творчестве А. К.

Толстого.

Впервые «грозный» царь появляется в балладе

«Василий Шибанов» (1842 г.), затем его образ про-

должает развиваться в стихотворных произведени-

ях «Князь Михайло Репнин» (1840-е гг.) и «Стариц-

кий воевода» (1848 г.). Самыми масштабными рабо-

тами об Иване Грозном становятся историческая

повесть «Князь Серебряный» (1862 г.) ипервая часть

драматической трилогии «Смерть Ивана Грозного»

(1865 г.). Но и после произведения о страшной смер-

ти правителя Толстой не оставляет тему Ивана IV.

В балладах «Чужое горе» (1866 г.), «Змий Тугарин»

(1867 г.) и «Поток-богатырь» (1871 г.) Иван Василье-

вич появляется уже как воспоминание, пророчество

или видение А в сатирическом стихотво-

рении «История Государства Российского от Госто-

мысла до Тимашева» (1868 г.) царь Иван становится

одним из персонажей исторической хроники.

Откровенно обличительное изображение царя

в первую очередь связано с исторической концеп-

цией писателя, которую он выражает следующим

образом: «Свобода и законность, чтобы быть проч-

ными, должны опираться на внутреннее сознание

народа; а оно зависит не от законодательных или

административных мер, но от тех духовных стрем-

лений, которые вне всяких материальных побуж-

дений» [1, 509]. И, в соответствии со своей морали-

заторской позицией, в исторических произведени-

ях Толстой продвигает идеалы добра, создавая

контрастных положительных и отрицательных

героев.

Примечательно, что во всех произведениях

с участием Ивана IV Толстой обращается ко второй

половине правления царя. Переезд Ивана Грозно-

го в Александровскую слободу – точка отсчета,

поставленная в «Василии Шибанове». Для писате-

ля этот период, ознаменованный опричниной,

один из самых драматичных в истории страны.

Лишь косвенно Толстой упоминает былые дости-

жения царя, как например, в «Князе Серебряном»:

Все русские люди любили Иоанна, всею землею.

Казалось, с его праведным царствием настал на

Руси новый золотой век, и монахи, перечитывая

летописи, не находили в них государя, равного Ио-

анну, или в драме «Смерть Ивана Грозного»: Да,

царь в обиду не давал народ! Бывало, сам выходит

на крыльцо, от всякого примает челобитье и ря-

дит суд, а суд его недолог: Обидчик будь хоть князь

иль воевода, а уличен – так голову долой! Однако

все это меркнет на фоне страшных изменений

в характере царя, приведших к катастрофе амо-

ральное и покорное общество.

Подробнее - на -

Объяснение:

защитник сталинграда ( раньше волгоград назывался сталинград, поэтому и стихотворение так называется)

икона божьей матери «трёх радостей»  в xviii веке в москву благочестивым художником была из италии, где он обучался ремеслу живописи, копия иконы «святое семейство» кисти рафаэля. на иконе рядом со святым семейством изображён иоанн предтеча. после смерти художника икона была помещена на паперти храма в честь святой троицы на грязех. через сорок лет икона прославилась чудным знамением.

после усердной молитвы перед этой иконой несчастная женщина получила сразу три радостных известия: оклеветанный злыми людьми муж был оправдан и возвращён из ссылки; сын, попавший в плен во время военных действий, освобождён, а конфискованное по неправому суду имение возвращено семье. с тех пор образ стал называться «трёх радостей».эта икона особо чтится прихожанами после того, как перед ней чудесным образом сама зажглась лампада.