Составить синквейн к стихотворению "лошадка" а. введенский​

                                                                                          ворона и лисица

ж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок, и в сердце льстец всегда отыщет уголок. вороне где-то бог послал кусочек сыру; на ель ворона взгромоздясь, позавтракать было совсем уж собралась, да призадумалась, а сыр во рту держала. на ту беду лиса близехонько бежала; вдруг сырный дух лису остановил: лисица видит сыр, лисицу сыр пленил. плутовка к дереву на цыпочках подходит; вертит хвостом, с вороны глаз не сводит и говорит так сладко, чуть дыша: "голубушка, как хороша! ну что за шейка, что за глазки! рассказывать, так, право, сказки! какие перушки! какой носок! и, верно, ангельский быть должен голосок! спой, светик, не стыдись! что, ежели, сестрица, при красоте такой и петь ты мастерица,- ведь ты б у нас была царь-птица! " вещуньина с похвал вскружилась голова, от радости в зобу дыханье сперло,- и на лисицыны слова ворона каркнула во все воронье горло: сыр выпал - с ним была плутовка такова.

у меня есть друг. его зовут гоша. это попугай.я его люблю, и он меня тоже.ему уже 3 года, взрослый мальчик.он красноспинный ара.

нам нравится разговаривать друг с другом.он всё всё понимает! когда ему что-нибудь рассказываю, он так внимательно смотрит в глаза и молчит. он умный.

у гоши спокойный характер.это добрый и милый попугай. когда у меня плохое настроение, он всегда поддержит, ободряюще поглядывая и медленно передвигаясь по клетке

гоша любит путешествовать.когда я чищу клетку, то отпускаю его в свободный полет по квартире. и вот тут он счастлив! летает туда-сюда крича непонятные мне слова.и пока он не налетается даже пытаться не надо поймать его - не получится.

я люблю гошу.он мой настоящий друг.

с.есенин "русь советская"

а. сахарову тот ураган прошел. нас мало уцелело. на перекличке дружбы многих нет. я вновь вернулся в край осиротелый, в котором не был восемь лет. кого позвать мне? с кем мне поделиться той грустной радостью, что я остался жив? здесь даже мельница - бревенчатая птица с крылом единственным - стоит, глаза смежив. я никому здесь не знаком, а те, что помнили, давно забыли. и там, где был когда-то отчий дом, теперь лежит зола да слой дорожной пыли. а жизнь кипит. вокруг меня снуют и старые и молодые лица. но некому мне шляпой поклониться, ни в чьих глазах не нахожу приют. и в голове моей проходят роем думы: что родина? ужели это сны? ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый бог весть с какой далекой стороны. и это я! я, гражданин села, которое лишь тем и будет знаменито, что здесь когда-то баба родила российского скандального пиита. но голос мысли сердцу говорит: "опомнись! чем же ты обижен? ведь это только новый свет горит другого поколения у хижин. уже ты стал немного отцветать, другие юноши поют другие песни. они, , будут интересней - уж не село, а вся земля им мать". ах, родина! какой я стал смешной. на щеки впалые летит сухой румянец. язык сограждан стал мне как чужой, в своей стране я словно иностранец. вот вижу я: воскресные сельчане у волости, как в церковь, собрались. корявыми, немытыми речами они свою обсуживают "жись". уж вечер. жидкой позолотой закат обрызгал серые поля. и ноги босые, как телки под ворота, уткнули по канавам тополя. хромой красноармеец с ликом сонным, в воспоминаниях морщиня лоб, рассказывает важно о буденном, о том, как красные отбили перекоп. "уж мы его - и этак и раз-этак,- буржуя в " и клены морщатся ушами длинных веток, и бабы охают в немую полутьму. с горы идет крестьянский комсомол, и под гармонику, наяривая рьяно, поют агитки бедного демьяна, веселым криком оглашая дол. вот так страна! какого ж я рожна орал в стихах, что я с народом дружен? моя поэзия здесь больше не нужна, да и, , сам я тоже здесь не нужен. ну что ж! прости, родной приют. чем сослужил тебе, и тем уж я доволен. пускай меня сегодня не поют - я пел тогда, когда был край мой болен. приемлю все. как есть все принимаю. готов идти по выбитым . всю душу октябрю и маю, но только лиры милой не . я не ее в чужие руки, ни матери, ни другу, ни жене. лишь только мне она свои вверяла звуки и песни нежные лишь только пела мне. цветите, юные! и здоровейте телом! у вас иная жизнь, у вас другой напев. а я пойду один к неведомым пределам, душой бунтующей навеки присмирев. но и тогда, когда во всей планете пройдет вражда племен, исчезнет ложь и грусть,- я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким "русь".