хотел быть "дьявольским" моряком. он, задыхаясь, пил водку, а на
купаньи, с замирающим сердцем, прыгал в воду головой вниз с двухсаженной
высоты.
понемногу он потерял всё, кроме главного - своей странной летящей души;
он потерял слабость,
став широк костью и крепок мускулами, бледность
заменил тёмным загаром, изысканную беспечность движений отдал за
уверенную меткость работающей руки, а в его думающих глазах отразился
блеск, как у человека, смотрящего на огонь. и его речь, утратив
неравномерную, надменно застенчивую текучесть, стала краткой и точной,
как удар чайки в струю за трепетным серебром рыб. "
ассоль было уже пять лет, и отец начинал все мягче и мягче улыбаться,
посматривая на ее нервное, доброе личико,
когда, сидя у него на коленях, она
трудилась над тайной застегнутого жилета или забавно напевала матросские
песни -- дикие ревостишия . в передаче детским голосом и не везде с буквой
"р" эти песенки производили впечатление танцующего медведя, украшенного
голубой ленточкой.
старик с минуту разглядывал ее, улыбаясь и медленно пропуская бороду в большой, жилистой горсти. стиранное много раз
ситцевое платье едва прикрывало до колен худенькие, загорелые ноги девочки.
ее темные густые
волосы, забранные в кружевную косынку, сбились, касаясь
плеч. каждая черта ассоль была выразительно легка и чиста, как полет
ласточки. темные, с оттенком грустного вопроса глаза казались несколько
старше лица; его неправильный мягкий овал был овеян того
рода прелестным
загаром, какой присущ здоровой белизне кожи. полураскрытый маленький рот
блестел кроткой улыбкой.
Популярные вопросы