Цитатный план к произведению сын алтеририста

Многим поэтам военного времени была уготована участь стать фронтовыми корреспондентами. «с «лейкой» и блокнотом» прошел от халхин-гола до германии и  константин симонов, которому суждено было стать не только прекрасным публицистом, но и поэтом. в то время придавалось огромное значение, ведь во время войны она являлась неотъемлемой частью пропагандистской машины . тем не менее, даже в условиях жесткой цензуры симонову удавалось создавать настоящие шедевры, в которых органично уживались и художественная, и идеологическая составляющие. первые месяцы великой отечественной войны посеяли в рядах советских солдат настоящую панику. уже сегодня, когда открывается доступ к архивным документам тех времен, становится ясно, что хваленый боевой дух советских солдат был подорван, и поначалу на полях сражений дезертиров было намного больше, чем убитых. именно по этой причине сталиным был издан знаменитый указ о расстреле на месте каждого, кто попытается бежать во время сражения. ну, а поэты с таким явлением, как дезертирство, боролись при стихов, восхваляя подвиг тех солдат, которые готовы были отдать свою жизнь ради победы. в 1941 году константин симонов опубликовал поэму  «сын артиллериста», которая была создана по правительственному заказу с целью поднятия боевого духа военнослужащих. тем не менее, в основу произведения легла подлинная дружбы двух фронтовых офицеров, которые вместе прошли гражданскую войну и решили связать свою жизнь с армией. у одного из боевых товарищей подрастал сын, который справедливо считал, что у него не один, а целых два отца. судьба разбросала боевых друзей по разным гарнизонам, и великую отечественную войну они встречали за тысячу километров друг от друга. вскоре один из боевых товарищей погиб, а его другу повезло встретить его сына леньку, который из сорванца превратился в бравого солдата. и именно его опытный офицер послал на верную смерть, так как жизнью названного сына он мог рисковать, а вот жизнью любого другого солдата – нет. , которое было поручено леньке, оказалось довольно сложным, и всю ночь «шагая, как маятник, глаз майор не смыкал». однако даже у бравого вояки не выдержали нервы, когда его названный сын вызвал огонь на себя. «никто нас в жизни не может вышибить из седла», — повторял майор свою любимую поговорку, не подозревая, что скоро услышит эти же слова от своего подопечного. ленька выжил, хотя и изменился до неузнаваемости. «все те же глаза мальчишки, но только… совсем седой», — именно так описал героя своего произведения  константин симонов. эту ему рассказал один из очевидцев событий, еще раз подтвердив, что даже 18-летние мальчишки могут быть настоящими воинами, способными противостоять врагу даже ценой собственной жизни.

Горные вершиныспят во тьме ночной.тихие долиныполны свежей мглой.не пылит дорога,не дрожат листы,подожди немного,отдохнёшь и ты.

с.есенин "русь советская"

а. сахарову тот ураган прошел. нас мало уцелело. на перекличке дружбы многих нет. я вновь вернулся в край осиротелый, в котором не был восемь лет. кого позвать мне? с кем мне поделиться той грустной радостью, что я остался жив? здесь даже мельница - бревенчатая птица с крылом единственным - стоит, глаза смежив. я никому здесь не знаком, а те, что помнили, давно забыли. и там, где был когда-то отчий дом, теперь лежит зола да слой дорожной пыли. а жизнь кипит. вокруг меня снуют и старые и молодые лица. но некому мне шляпой поклониться, ни в чьих глазах не нахожу приют. и в голове моей проходят роем думы: что родина? ужели это сны? ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый бог весть с какой далекой стороны. и это я! я, гражданин села, которое лишь тем и будет знаменито, что здесь когда-то баба родила российского скандального пиита. но голос мысли сердцу говорит: "опомнись! чем же ты обижен? ведь это только новый свет горит другого поколения у хижин. уже ты стал немного отцветать, другие юноши поют другие песни. они, , будут интересней - уж не село, а вся земля им мать". ах, родина! какой я стал смешной. на щеки впалые летит сухой румянец. язык сограждан стал мне как чужой, в своей стране я словно иностранец. вот вижу я: воскресные сельчане у волости, как в церковь, собрались. корявыми, немытыми речами они свою обсуживают "жись". уж вечер. жидкой позолотой закат обрызгал серые поля. и ноги босые, как телки под ворота, уткнули по канавам тополя. хромой красноармеец с ликом сонным, в воспоминаниях морщиня лоб, рассказывает важно о буденном, о том, как красные отбили перекоп. "уж мы его - и этак и раз-этак,- буржуя в " и клены морщатся ушами длинных веток, и бабы охают в немую полутьму. с горы идет крестьянский комсомол, и под гармонику, наяривая рьяно, поют агитки бедного демьяна, веселым криком оглашая дол. вот так страна! какого ж я рожна орал в стихах, что я с народом дружен? моя поэзия здесь больше не нужна, да и, , сам я тоже здесь не нужен. ну что ж! прости, родной приют. чем сослужил тебе, и тем уж я доволен. пускай меня сегодня не поют - я пел тогда, когда был край мой болен. приемлю все. как есть все принимаю. готов идти по выбитым . всю душу октябрю и маю, но только лиры милой не . я не ее в чужие руки, ни матери, ни другу, ни жене. лишь только мне она свои вверяла звуки и песни нежные лишь только пела мне. цветите, юные! и здоровейте телом! у вас иная жизнь, у вас другой напев. а я пойду один к неведомым пределам, душой бунтующей навеки присмирев. но и тогда, когда во всей планете пройдет вражда племен, исчезнет ложь и грусть,- я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким "русь".